Дочь в первом классе просила приобрести ей флешку для уроков информатики. Во втором – MacBook, чтобы тренироваться дома. Сын, словно на серфе, бороздит просторы YouTube. Свекровь постит фотографии семьи в Твиттер. Восьмилетний сын моего знакомого мечтает стать программистом, потому что считает эту профессию бесконечно интересной и, главное, престижной. XXI век диктует нам свои правила: мы можем или подстроиться под них, или гневить судьбу за то, что “современные дети совсем не такие, какими были мы”, что “их увлекает только айпад” и что “они не знаю, что такое казаки-разбойники, потому как практически перестали играть в игры”.